| Вс | Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 1 | 2 |
| 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 |
| 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 |
| 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 |
| 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 |
| 31 | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 |
Создание сайта
Ключевая технология
«С властью можно сотрудничать, но дружить не получится»
Глава «Опоры России» Александр Калинин о том, где бизнесу искать деньги и как бороться с барьерами
Настроение у малого бизнеса в России стало лучше, в стране выросло число предприятий, а предприниматели нашли форматы работы, соответствующие нынешним реалиям, считает президент общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства «Опора России» Александр Калинин. В интервью Znak.com он рассказывает о взаимоотношениях бизнеса с банками и альтернативных источниках привлечения денег, абсурдности некоторых государственных решений и о том, как можно вдохнуть жизнь в малый бизнес.
— Александр Сергеевич. Начну с беседы полугодовой давности, и оптимизма тогда было не много. От вас звучало, что отношения между властью и бизнесом — это «день сурка», постоянно возникают одни и те же вопросы: равнодушие госорганов, слабая консолидация бизнеса, чрезмерная активность силовиков и регуляторов, стагнация в экономике страны три квартала подряд. Поменялось ли что-то с того времени? Или полгода — не тот срок? С каким настроением бизнес вообще подходит к концу этого года?
— Мы фиксируем, что настроение у малого бизнеса стало лучше. По нашим опросам, предприниматели ожидают более благоприятных экономических условий, роста спроса, господдержки. Мы видим, что идёт пусть робкий, скажем так, сегментарный, но рост. И те изменения, которые за год произошли, отражаются в реестре субъектов малого и среднего бизнеса. В целом по стране произошёл рост примерно на 100 тыс. предприятий. Есть улучшение климата.
Взять Челябинск. Два года назад, когда я проезжал по основным магистралям, видел почти везде удручающие вывески «аренда, продажа». Сейчас их в разы меньше. Это тоже говорит о том, что в Челябинске ситуация стабилизируется. Предприниматели нашли те форматы, которые соответствуют сегодняшним реалиям. Я не скажу, что это успех. По доходности наверняка ситуация была лучше года этак четыре назад. Но в результате тех действий, которые, прежде всего, бизнес предпринял, удалось найти новую точку равновесия. И теперь от этой точки можно двигаться дальше.
— А почему настроение у бизнеса будет лучше? Давайте навскидку: введение онлайн-касс под предлогом упрощения и структуризации розничной торговли в результате обернулось владельцев объектов розничной торговли незапланированными тратами. Мало приобрести ККТ, надо потратиться ещё на его установку и обслуживание. Со стороны ФНС расширился список штрафов за нарушение сроков, непредставление требуемых документов, неподтверждение требований. При этом сама налоговая служба, да и другие контрольные органы, как рассказывают мои знакомые, кто крутится в бизнесе, не поспевают за изменениями. Например, отчеты не принимаются, потому что ФНС еще не обновила базы. Региональные власти ставят на уши бизнес заявлениями об отмене льготы на налог на движимое имущество…
— Я с вами согласен, что ситуация разнонаправленная. У нас каждый месяц появляются какие-то новые административные барьеры. Это одно из больных мест. Не нужно их создавать! Это правда. Второй момент, о котором говорит бизнес, — сложности с финансированием, с доступом к кредитным ресурсам. У нас было совещание в Центробанке. Так вот, в 2014 году портфель кредитов малого и среднего бизнеса в России был 5 трлн рублей. В 2017 году, по данным ЦБ, он составил 4 трлн рублей. То есть один триллион банки попросту забрали у малого бизнеса! Понятно, что они ушли в основном крупному бизнесу, госпредприятиям, регионам. Но то, что банковский сектор с большей неохотой и гораздо сложнее стал кредитовать малый бизнес, — это правда.
— У меня в связи с этим сразу вопрос. Сейчас как благо преподносятся центры микрокредитования. Но с обывательской точки зрения мне видится это лишней надстройкой. Когда есть связка «банки — деньги», зачем создавать отдельную структуру?
— Дело в том, что банки — это бизнес. Риск-менеджмент очень высокий, и им зачастую попросту невыгодно давать деньги в кредит: у начинающего или малого предприятия залогов нет. А товар, находящийся в обороте, банки в подавляющем большинстве случаев отказываются брать в залог. До кризиса брали, сейчас не берут.
В итоге у нас только 15% субъектов малого бизнеса кредитуются в банках. Остальные крутятся по-другому. Это в том числе и микрофинансовые организации, предоплаты. Масса механизмов. Но от этого и экономический рост очень слабый.
Недавно я был в Якутии. Банки перестали брать в залог товар в обороте. А это север, там много людей, которые занимаются, например, огранкой алмазов или просто ювелиры. У них золото, бриллианты банкиры не берут в залог! А им нужно же покупать сырьё у той же «Алросы» (российская группа алмазодобывающих компаний, занимающая лидирующую позицию в мире по объёму добычи алмазов — прим. ред.). Это достаточно дорого. Соответственно, куда люди идут? Прежде всего, в созданный в регионе фонд микрокредитования. Но там можно взять только 3 млн рублей на 3 года. А только один пакет у «Алросы» стоит 4,5 миллиона. В итоге разные схемы используют, где-то скидываются. Но все это точно препятствует экономическому росту.
— А на нашем региональном уровне как это работает? У нас всё-таки не алмазы.
— Тенденция, что банки стали меньше кредитовать, — общероссийская. Челябинск тут не исключение. Ещё раз обращу внимание, почему это произошло: бизнес-модели, под которые банки кредитовали, привели к очень серьёзным убыткам в том числе. К примеру, у той же ФК «Открытие» 25% кредитов малого и среднего бизнеса попало в невозврат — в 4-5 категорию. Это плохой риск-менеджмент, неадекватные решения…
— Так, может, потому, что кредиты выдаются процентов под 30 годовых?
— Может быть, кстати, и в этом причина. Любой бизнес можно сделать нерентабельным, если очень дорогим сделать заёмное финансирование. Но, к примеру, у ВТБ 24 — «плохие кредиты», невозврат составляет порядка 7%. Мы, конечно, приветствуем создание в регионе государственного фонда микрокредитования. И мы за то, чтобы эти фонды выдавали не по 3 миллиона на 3 года, а установили планку на уровне 5 миллионов и до 5 лет.
Нужно понимать, что это фактически квази-банк с меньшей регуляторикой. Но опять же квалификация людей, которые будут там задействованы, должна быть высокой. Этому благоприятствует то, что на рынке сейчас большое количество банкиров. У значительного числа банков была отозвана лицензия. Это привело к тому, что у кадровых банкиров спрос превышает предложение. И Челябинская область может сформировать очень качественный фонд микрокредитования.
— А может и не сформировать…
— Ну есть ещё и элементы небанковского финансирования. Но предприниматели этого не знают. В июле создана специальная площадка на Московской межбанковской валютной бирже по выпуску акций для предприятий малого и среднего бизнеса. Чтобы с минимальными регуляторными издержками можно было выпустить ценные бумаги, облигации. С марта этого года был принят закон, что доход по облигациям не облагается подоходным налогом. Крупный бизнес сейчас этим активно пользуется. Дешевле продать бумаги населению под 7%, чем в банке брать под 11%. И для населения есть альтернатива: либо в банки под 5-6% нести деньги, либо получать доход с облигаций.
Наконец, пора задать вопрос: а где же южноуральский венчурный фонд? Его размер — 240 млн рублей, из них одна половина — средства федерального бюджета, другая — областного. Ну передали его структурам, близким банку «Пересвет». Но мы не видим действия этого венчурного фонда. Чем они занимаются?
Банковскому финансированию, конечно, нужно искать альтернативы, и Челябинской области не помешает этим основательно заняться. В Татарстане «Фонд микрофинансирования» имеет уставной фонд 1 млрд 700 млн рублей. Это очень серьёзные деньги. И тысячи предпринимателей видят альтернативу банкам.
Есть различного рода деньги от институтов развития, таких как «Фонд развития промышленности». В Челябинской области он был создан в прошлом году. Есть так называемый «Фонд Бортника» — там тоже можно получить определённые деньги на патенты.
— Про отношения с деньгами поговорили, давайте про отношения с государством. Я сейчас даже не про правительство, а в целом про госструктуры. Артём Артемьев рассказывал про злоупотребления со стороны Роспотребнадзора. Приходят на предприятие с газовой котельной и обвиняют его в создании всех экологических проблем города. Ещё один из вопросов — взаимоотношение с таможней. Бизнес жалуется на сложности в оформлении товара, его изъятие под надуманными предлогами, намеки на взятку и так далее. Из-за этоговообще бизнес (вместе с деньгами) уходит из региона.
— В регионе должны быть качественно сформированы общественные организации предпринимателей, чтобы в том числе быть каналами обратной связи. Помимо этого, объединения должны защищать права предпринимателей, то есть иметь в своём составе очень качественных юристов как партнёров. И кроме того, это должно быть центром развития предпринимателя как человека. Общение, советы, обмен мнениями, формирование болевых точек взаимоотношений с властью и доведение через те же СМИ до власти, в том числе федеральной.
— Ну вы жалобы предпринимателей-то подтверждаете?
— Если есть проблемные взаимоотношения с таможней в Челябинской области, мы можем это озвучить на федеральном уровне, поскольку я являюсь членом общественного совета при Министерстве финансов РФ. И давайте разбираться конкретно, что происходит. Это будет доведено до руководства таможенной службы.
— Я вам прямо сейчас конкретные жалобы привожу.
— Мне нужно письменное обращение. Не обязательно на бумаге, уже давно всё принимаем в электронном виде. Но поскольку у меня второе образование юридическое, всегда нужно смотреть, что там произошло на самом деле.
— Следующий вопрос из личного общения. Во время совместных посиделок известный челябинский пивовар Илья Ройтенберг пожаловался на то, что государство, вводя систему ЕГАИС, в последний момент исключило из законопроекта слова «малые предприятия» и его фактически приравняли к крупнейшим федеральным игрокам. Сейчас получается, что условные «Балтика» и ИП Ройтенберг — это фактически одно и то же. А это повышенный объём обязательств, усложнение документации, гигантские штрафы в случае нарушения и т. д. Как так проморгали-то?
— Да мы вообще говорим про то, что установка счётчиков ЕГАИС на производство не имеет смысла! Малый пивовар без проблем может пропустить его мимо крана. Но ему смысла это делать нет, потому что дальше он всё равно должен всю продукцию поставлять в магазины, в сети, а с 1 июля следующего года вся торговля перейдёт на онлайн-кассы. И если в реализации не будут стоять штрих-считыватели ЕГАИС, через онлайн кассу он даже продать не сможет ни в сетях, ни в собственных магазинах.
Я знаю, что многие пивовары купили эти приборы в своё время. Сейчас они у них валяются на складе, потому что они им не нужны.
Здесь мы поддерживаем абсурдность требований. Она налицо. Но обращаю внимание и г-на Ройтенберга, что, когда нужно, он, конечно, обращается в «Опору», мы добиваемся вместе результатов, но сам он членом нашей организации не является. Поэтому при всём уважении к его раскрученности, публичности, яркости, в чём-то он даже визитная карточка Челябинска, всё-таки я бы призвал его больше быть интегрированным в бизнес-сообщество. Тогда можно на раннем этапе проблему вычленить и направить все усилия на то, чтобы тот или иной административный барьер не был принят.
— А может быть, даже не в бизнес-объединения интегрироваться, а с властью попросту дружить или самому ею становиться? Глава контрольно-счётной палаты предлагает передать услуги бухгалтеров на аутсорсинг, тут же это дело переходит в руки компании Алексея Овакимяна. Давайте вспомним депутата Челябинской городской думы Станислава Новичихина, который возглавляет комиссию по транспорту и в то же время является владельцем парка автобусов, которые сейчас работают на рынке пассажирских перевозок.
— Знаете, с властью можно сотрудничать, но дружить не получится. Если Овакимян и получил какие-то услуги, то через тендер, и его фирма на рынке лет 15. Чтобы качественно оказывать госуслуги, надо иметь штат квалифицированных аудиторов, бухгалтеров, офис, репутацию. А дружить невозможно, потому что чиновники меняются. У нас Челябинск уже проходил такие вещи. Взять строительный рынок, например. В 2005 году меняется администрация города, тут же теряются контракты, земельные участки, в лидеры выходят другие компании.
— Вы говорите, «Челябинск проходил», а сейчас по-другому, что ли? Поменялась власть в регионе, на место «Гринфлайта» пришёл «Магнитострой», если уж вещи своими именами называть.
— Я и говорю, что дело не в дружбе. Должны быть серьёзные предложения бизнеса, качество. «Гринфлайт» оказался банкротом, фактически не смог осилить этот большой участок. И слава богу, что «Магнитострой» пришёл. Иначе люди бы вообще оказались без квартир.
— То есть то, что Дубровский и Лакницкий оба из Магнитогорска и знают друг друга, — это совпадение. Дружба ни при чем.
— Представьте себе, что вы руководитель региона. У вас случается огромная социальная проблема. Граждане области, которые за вас голосовали, остались без жилья, и перспективы туманные. Если оставить как есть, то кредиторы точно порвут обанкротившегося застройщика, будет распродаваться все, что есть, за копейки, и никто вопрос квартир не решит. А это вопрос социальной напряжённости, доверия к власти, существующей системе.
Многие думали заняться достройкой. В том числе и упомянутый вами Алексей Овакимян. Но в результате только с помощью государственной власти региона удалось решить эту проблему. И, естественно, его можно доверить только тем структурам, которые:
а) профессиональные;
б) обладают сами оборотным капиталом, потому что область не может вкладывать деньги в достройку;
в) надежные.
И понятно, что это было доверено тому человеку, которого ты знаешь много лет как профессионала. Я бы поступил точно так же.
— Недавно вы выступали на VII Всероссийской конференции поддержки предпринимательства, где, правда, были одни чиновники. И от вас я несколько раз отчётливо услышал призыв «провести перезагрузку отношений с властью».
— Я выступал как общественник от бизнеса. Нужно воспринимать общественные организации как институт развития. Создаётся много вещей, например, «Территория бизнеса» — фактически МФЦ для предпринимателей, фонд микрокредитования, центр прототипирования. Там должны быть люди. Эта услуга должна быть востребована массой людей, кто хочет заниматься бизнесом. Формирование сообщества успешных предпринимателей — это такая же большая задача, которую выполняет прежде всего «Опора России», крупнейшая социальная сеть малого бизнеса.
Задача даже не в том, чтобы по 200 тыс. рублей дать стартапу. Это хорошо, но малый бизнес давно перерос эти системы поддержки. Мы должны формировать большой кипящий слой людей, кто хочет заниматься бизнесом.
Именно тогда в бизнес-инкубаторы или ещё куда-то придут люди, и они будут вкладывать деньги в развитие территорий, создание продуктов, новое качество жизни. В регионе должна быть жизнь в среде малого бизнеса. На форуме присутствовали чиновники из 84 регионов, и вот я призывал, прежде всего, перезагрузить отношения с общественными организациями.
— То есть я могу сделать вывод, что в нынешнем виде отношения зашли в тупик?
— Я же транслировал лучшие практики. В Челябинской области одно из лучших наших отделений, у нас постоянно и вопросы решаются, и достаточно уверенно люди развиваются. В Тюменской области, например, такое же движение, в Приморье, Башкортостане, Московской и Владимирской областях. Я называю наши лучшие региональные отделения. Но я и не скрываю, что у нас есть на ряде территорий нулевые показатели: люди ходят с визитками много лет, ничего не делают, вокруг них нет жизни. «В чертах у Ольги жизни нет. Когда б я был как ты поэт, я выбрал бы другую», как говорил в своё время мой тёзка Александр Сергеевич (Пушкин — прим. ред.). Я сейчас не дословно, близко к тексту говорю, но общественные организации — это прежде всего жизнь. Это люди, которые со своими идеями туда приходят, помогают друг другу. И перезагрузка с государственными институтами состоит в том, чтобы видеть в нас своих партнёров.
К примеру, задавали вопросы: «Почему у нас бизнес-инкубатор не пользуется популярностью». В том же Челябинске, например, «почему он не загружен?» Так вы отдайте его в управление общественной организации предпринимателей. Я вас уверяю, там завтра люди ночевать будут! Уже неинтересно арендовать человеку только офис в этом инкубаторе за полцены, если вокруг он не может найти компетенции какие-то, советы, услуги. Ну и что, он может этот офис в другом месте арендовать и не на окраине города, а гораздо ближе. Да, переплатит чуть-чуть, но зато логистика улучшится.
Другим нужно людей привлекать. Тем, что кипит там жизнь и предприниматель при возникновении вопроса мгновенно через сообщество найдёт решение.
А если ему будет здорово, он и друзей позовёт. Для молодёжи там должны быть какие-то лаунж-зоны с бесплатным вай-фаем, кофе, где можно собраться и погенерить идеи, схемы работы на рынке.
Такие форматы востребованы. К примеру, Татарстан почти во всех крупных муниципалитетах сделал проект «Ковёр» — это большая территория на 1000 человек, где неограниченный доступ к интернету. И управление передаётся этим людям. Самому управлять этим очень сложно, и зачем тогда этот государству объект содержать? Пусть инфраструктуру используют на контрактной основе общественные организации предпринимателей.
— У нас же полупустой IT-парк и с грехом пополам запущенная «Сосновка»…
— Хорошо, что это хотя бы создано. В Челябинской области вообще не было технопарков. Появились. С другой стороны, у нас есть интересный пример частного технопарка на предприятии «Конар», где уникальнейшие производства были запущены. Понятно, что там крупный бизнес, но теперь Валерий Бондаренко (генеральный директор АО «Конар» — прим. ред.) зовёт малый бизнес к себе на площадку. Мы договорились и с Русланом Гаттаровым (вице-губернатор Челябинской области — прим. ред.), и с Валерием Бондаренко, и с Олегом Сиротиным (бизнесмен, председатель совета директоров ООО «Солнечная долина», ОАО «Золотой пляж», президент Национального парка спорта и туризма Тургояк — прим. ред.): с 1 по 4 февраля в Челябинской области состоится съезд лидеров «Опоры России», приедут около 400 предпринимателей со всей страны. 1 февраля мы будем обмениваться опытом по кооперации малого и крупного бизнеса на площадке «Конар». А 2 февраля поедем в горнолыжный центр и будем изучать опыт интеграции малого бизнеса в туристические кластеры тех или иных регионов.
— После шумихи с рутением, мне кажется, с развитием туризма на Урале будет сложновато.
— Мне кажется, эта история несколько раздута. Может быть, даже вброс какой-то идеологический присутствует. Минус в том, что власти не сработали оперативно — безусловно, нужно больше информации давать людям.
— Последний вопрос. По озвученным вами данным, сегодня в экономике страны доля предпринимателей малого и среднего бизнеса составляет 21,5%. Государство декларирует довести эту цифру до 40%. Не считаете, что планы амбициозные, особенно на фоне постоянных жалоб на излишнюю регуляторику, административные барьеры, нестабильность законодательства и так далее?
— Дело в том, что у нас есть ещё около 10 млн самозанятых россиян. Мы призываем давно: давайте сделаем так, чтобы этим людям было выгодно работать официально. Нелегальный бизнес — это огромная проблема уже для легального бизнеса. Мы знаем, как надо сделать: минимальный платёж, минимальный патент, минимальные сборы, но чтобы эти люди вышли из тени. Только за счёт «обеления» вы сразу увидите рост. На самом деле вклад бизнеса больше чем 21%. Я думаю, что он где-то под 30%. Но теневая экономика тянет вниз. Давайте покажем, что работать легально выгодно. А там маховик и раскрутится. Поэтому 40% — это хорошая цель. И к 2030 году, уверен, она достижима.
Источник: "znak"